Тьерри де Башмакофф — дизайнеру флаконов с забавной русской фамилией, доставшейся ему от деда-эмигранта, уехавшего во Францию в 1917 году, — в бьюти-индустрии относятся вполне серьёзно. И неудивительно, ведь за его плечами работа с Bvlgari, Dior, Kenzo, Balmain, Burberry, а теперь ещё и Ferrari. Парфюмеры и креативные директора брендов в столицу наведываются часто, а вот поговорить с создателем визуального образа аромата — большая редкость.
Расскажите, как вы начали заниматься дизайном флаконов?
Мой дядя был архитектором, отец инженером, а двоюродная сестра парфюмером, поэтому я просто взял от всех понемножку. (Смеётся.) Если быть откровенным, я не знаю, как возникла эта идея, но однажды просто взял кусок пластилина и стал лепить из него флаконы. Что вообще-то было довольно странно, ведь я тогда только заканчивал среднюю школу. Я сделал около 45 таких пластилиновых «флаконов» разных форм. Я тогда жил в Грассе и просто собрал всё в коробку и отправился в Париж. На меня тогда смотрели очень странно, но потом я всё же нашёл людей, которые в меня поверили. И создал свою компанию Aesthete.
А каким был первый настоящий флакон, который вы создали?
О, это было так давно — этого бренда уже даже не существует. Он назывался Isabelle Canovas, и это была марка дорогих аксессуаров, которая запускала свой первый аромат. Мы решили сделать флакон в форме декоративного помпона, потому что он был в их логотипе — вышло очень забавно. Это был мой первый фигуративный флакон. Сейчас они снова входят в моду. Совсем недавно все парфюмы выпускались в строгих минималистичных флаконах и не слишком провокативными. А теперь снова стал возможен дизайн, который рассказывает историю ещё до аромата.
Расскажите, с чего начинается разработка флакона для аромата — с самого запаха?
Как это ни удивительно, нет. Первое, что определяет будущую концепцию флакона, — это сам бренд. Аромат и упаковка вообще редко придумываются одновременно. Очень часто флакон появляется раньше самого парфюма; люди уверены, что всё наоборот, но так оно и есть! Парфюмеру и дизайнеру дается одна и та же концепция, и мы начинаем работать над ней каждый по-своему. Поэтому я знаю задачи парфюмера, но не знаю, что у него в итоге получится. Это оттого, что процесс производства флаконов занимает гораздо больше времени, чем производство самого запаха, поэтому разработку дизайна флакона нужно начинать как можно раньше. Так что мы никогда не можем быть уверены, совпадут они в итоге или нет. Я создал много флаконов, но могу вспомнить только пару случаев, когда я заранее знал запах. Обычно выбирать цвет и материал для флакона помогают ключевые слова о самом аромате, но они не регламентируют форму — её я всегда подбираю сам.
А в чём заключается специфика дизайна флакона?
Ну, вообще индустрия парфюмерии довольно сильно отличается от всего остального; с каждым отдельным флаконом или линейкой всегда особенная история. Я выбрал эту стезю именно потому, что в ней свобода творчества почти ничем не ограничена, в отличие от других аксессуаров. Вот в часах, например, должна быть очень чёткая взаимосвязь конструкции и внешнего вида, и ты должен сохранить основные особенности бренда в дизайне. С духами всё иначе: я всегда стремлюсь создать картинку.
Те же часы с нами весь день, это очень личный предмет, а духи — наоборот. Мы держим флакон всего несколько секунд в день утром, поэтому визуальное впечатление от дизайна должно быть очень ярким. Но и в нём, конечно, должны сохраняться узнаваемые черты марки. Кроме того, есть ещё внешняя упаковка, шрифт — я создаю целую визуальную вселенную вокруг продукта, и это тоже очень важно. Сегодня дизайнер вовлечён в весь процесс целиком. Потому что парфюм — это своего рода бренд в бренде.
То есть вы обладаете почти полной творческой свободой?
Ну, практически: мои главные рамки — это стоимость материалов. Например, во флаконе Ferrari колпачок сделан из настоящего металла; в другом случае я использовал бы металлизированный пластик, чтобы снизить стоимость изготовления. Кроме того, мы взяли для флакона Ferrari настоящую кожу, чтобы подчеркнуть связь с салоном спорткара. Я хотел, чтобы флаконы немного напоминали машины, но не ассоциировались с ними буквально. А вот стекло — это всегда стекло, просто его толщина варьируется в зависимости от дизайна. Так что какие-то границы всё-таки существуют, я не свободный художник. Однако думаю, что на старости лет непременно займусь живописью — вот где настоящая свобода. И когда-нибудь обязательно выучу русский.
